В период его работы прокурором Саратовской области 1983 – 1987 г.г. было построено новое здание прокуратуры, многие сотрудники улучшили свои жилищные условия. Своим отношением к соблюдению закона и требовательности этого от других он поднял авторитет прокуратуры среди населения области и в органах власти. Его уважали и любили работавшие под его руководством сотрудники прокуратуры.
В эти дни, мы разделяем с детьми и внуками горечь утраты замечательного отца, деда. Светлая память об Анатолии Никитовиче навсегда сохранится в нашей памяти.
От ветеранов прокуратуры Саратовской области Государственный советник юстиции 3 класса А.И. Пономарев
Отступишь от закона – потеряешь себя
Большинство людей имеет жизненные принципы, но лишь немногие находят в себе мужество и силу воли, чтобы неуклонно следовать им. Мне очень повезло: будучи еще довольно молодым человеком и следователем я не просто встретил именно такого человека, а четыре года проработал под его руководством, и это была такая школа жизни и отношения к выбранной профессии, значение которой невозможно переоценить. Этот человек Анатолий Никитович Шкребец. Еще студентом он не просто услышал от своего преподавателя, профессора А.Л.Цыпкина, а осознал и прочувствовал значение фразы: «Отступишь от закона – потеряешь себя». Именно эти слова стали его жизненным принципом, которому он не изменял никогда.
Саратовская областная прокуратура располагалась по адресу: ул. Некрасова, дом 17, на третьем этаже, а второй этаж занимал областной суд. Тесновато, конечно, было, но на работе это не сказывалось, да и на отношениях в коллективе – тоже. Наши старшие коллеги, многие из которых прошли войну и не раз глядели в глаза смерти, нас не то, чтобы опекали, а старались передать свой опыт и этим уберечь от ошибок. Патриархальными эти отношения назвать, конечно, нельзя, но мы очень ценили их заботу о себе.
В 1983 году Саратовским областным прокурором был назначен Шкребец А.Н. Именно в этот период в государстве активизировалась борьба с должностными преступлениями, взяточничеством, хищениями социалистической собственности, приписками в государственной статистической отчетности. Работники аппарата и горрайпрокуратур понимали, что с приходом нового прокурора области и обстановкой в стране грядут перемены.
Шкребец А.Н. произвел впечатление строгого руководителя с жестким, волевым лицом и внимательным серьезным взглядом, но главным было исходившее от него ощущение уверенности в себе и спокойной, не агрессивной силы.
Вопреки ожиданиям он не стал рубить под корень все, что было сделано в организации работы прокуратуры до его прихода, а четко расставил приоритеты. Пункт, правда, был только один, первый, он же последний: «Закон один для всех и во всем!». А в те времена, которые теперь принято называть «застойными», это было осуществить непросто. Но Анатолий Никитович сумел этого добиться, хотя инструмент у него был только один – прокурорский надзор. Постоянный, неустанный и самый пристальный прокурорский надзор за законностью следствия, дознания и оперативно-розыскной деятельностью.
В 1984-1985 годах нарабатывалась следственная и судебная практика по уголовным делам, которые раньше практически не встречались. В бытовом и профессиональном лексиконе в то время не было таких понятий, как резонансное преступление, заказное убийство, мафия, рэкет, распространение порнографии (тогда только появились видеомагнитофоны), корпоративная солидарность (в худшем смысле этого выражения, конечно) и коррупция. Все называлось гораздо проще и понятнее: вымогательство, взяточничество, кумовство и так далее. Шкребец брал на личный контроль дела о подобных преступлениях, что тут же ощущали на себе все сотрудники правоохранительных органов, а это, в свою очередь, в лучшую сторону сказывалось на раскрываемости. И на скамью подсудимых попадали люди, ранее считавшие себя неприкосновенными.
В связи с этим хотелось бы вспомнить о совершенном в 1984 году заказном убийстве рубщика мяса Центрального колхозного рынка Акчурина, в чей легковой автомобиль было подложено, а потом приведено в действие взрывное устройство, что привело к смерти владельца машины. Дело прогремело на весь Союз – как-то не было раньше в криминальной практике ничего подобного, не взрывали люди друг друга. Тогда впервые Анатолий Никитович создал большую группу под руководством опытного следователя прокуратуры области Н.Г.Бавыкина. В нее вошли следователи областной прокуратуры, а также следователи и оперативные работники Управления КГБ по области. И в течение двух недель преступление было раскрыто.
Причиной убийства стал затянувшийся конфликт между бригадирами рубщиков мяса Анисимовым и Акчуриным из-за дележа систематически похищаемых рубщиками мяса денег. Приняв решение об устранении своего конкурента, Анисимов обратился к своему знакомому, мастеру холодильных установок Словестнову, проходившему ранее службу в Афганистане, с просьбой помочь устранить Акчурина. Тот оценил свои услуги в 12 тысяч рублей и, соорудив самодельное взрывное устройство, выполнил заказ. Были установлены не только заказчик и исполнитель этого преступления, но также выявлена группа лиц из числа рубщиков мяса, которые на протяжении длительного времени занимались преступной деятельностью.
Коррупция 80-ых годов породила теневую экономику. В условиях тотального дефицита право распоряжаться ресурсами, товарами, услугами давало огромную власть и, в свою очередь, опять же порождало коррупцию, подпитывало и формировало организованную преступность, которая в 90-ые и начало 2000-ых годов в борьбе за передел сфер влияния стала носить кровавый характер, совершая заказные убийства, устраняя людей, противодействующих либо мешающих ей в достижении своих корыстных или иных преступных целей.
Анатолий Никитович всегда был на стороне закона, принципиален и строг в случаях, когда сотрудники шли к достижению цели – раскрытию преступления любым путем. В связи с этим хотелось бы рассказать об одном подобном деле.
В мае 1984 года меня по возвращении из отпуска вызвал к себе Шкребец и поручил расследование четырех уголовных дел: два убийства и два покушения на убийство пожилых, немощных женщин, совершенные в городе Балашове в период с января по май того же года. Причем по одному из дел (убийству женщины в собственном доме) имелся подозреваемый – врач, приходивший в день совершения преступления в ее дом по вызову. Врач был арестован прокурором города в качестве подозреваемого на 10 суток до предъявления обвинения. Доказательств его причастности к совершению убийства в материалах дела не было, кроме признательных показаний подозреваемого, подтвержденных при проверке их на месте совершения преступления, от которых он впоследствии отказался.
Изучив материалы всех четырех дел, я пришел к выводу, что все преступления были совершены одним лицом. Об этом свидетельствовали и способ совершения преступлений: множественные ножевые ранения, нанесенные всем потерпевшим в обнаженные части тела в области половых органов, и место совершения всех преступлений – частные дома в одном из микрорайонов Балашова под названием «Япония». Были и другие основания полагать, что это серия. Объединив все четыре дела в одно, я принял его к производству и выехал в командировку в Балашов, где была создана оперативно-следственная группа из числа работников местной прокуратуры и милиции. Дело находилось на контроле у Шкребца. Не буду останавливаться на выдвигавшихся версиях и дополнительных доказательствах, позволивших впоследствии изобличить виновного, но работа была проделана очень большая.
Примерно через два месяца меня, руководство УВД области, Балашовского ОВД и прокурора города Балашова вызвали в Саратов на доклад к Анатолию Никитовичу. Сначала он выслушал доклады руководства Балашовского ОВД и прокурора, которые не совсем уверенно, но все же оставляли, как возможную, версию о причастности врача к первому убийству. И причина этого была понятна – им же предстояло отвечать за незаконное задержание и арест невиновного человека, но очень не хотелось, потому что все прекрасно знали о непримиримом отношении Шкребца к подобным вещам, а компромиссов он не признавал.
Надо отметить, что Анатолий Никитович никогда не позволял себе перебить выступающего, давая ему высказать свою точку зрения до конца, как бы многословен тот ни был. Сам же он говорил всегда ровным, спокойным, я бы даже сказал тихим голосом, был краток, последователен и высказывался только по существу. Он никогда не повышал голос на подчиненных, не устраивал разносов, но его авторитет в прокуратуре был настолько высок, что несколько негромких слов и неодобрительный взгляд были для провинившегося страшнее выговора.
Вот и в тот раз он терпеливо выслушал всех, а потом предложил высказаться мне. Я доложил о результатах следствия: отработанных версиях, полученных дополнительных доказательствах и план предстоящих действий. Также привел убедительные аргументы, доказывавшие непричастность врача к преступлению.
Шкребец выслушал всех и, подводя итоги заслушивания, обратил внимание, в большей степени, прокурора города Балашова, который ранее осуществлял надзор за расследованием дела и санкционировал задержание врача, на допущенные им просчеты на первоначальном этапе расследования. Анатолий Никитович напомнил, что признание вины подозреваемым давно уже не является «царицей доказательств», а уж последующий отказ от первоначально данных показаний требовал самой тщательной проверки причин этого, чего сделано не было.
Впоследствии по поручению Шкребца уже не мной, а другим старшим следователем прокуратуры области Курненковым О.М. была проведена проверка по факту задержания врача и расследовано уголовное дело в отношении оперативного сотрудника СИЗО города Балашова и двух сокамерников, содержавшихся вместе с подозреваемым.. Выяснилось, что признательные показания врача были получены путем оказания на него физического и морального воздействия со стороны сокамерников в период нахождения врача в СИЗО. А их действиями руководил оперативный сотрудник, чья вина была в дальнейшем следствием полностью доказана, и они все были приговорены к длительным срокам лишения свободы.
Анатолий Никитович хорошо понимал, что для полноценной работы его подчиненные должны жить и трудиться в нормальных условиях, поэтому он уделял большое внимание социальным вопросам, улучшению жилищных и бытовых условий работников прокуратуры. Благодаря ему, в кратчайшие сроки было построено новое, современное на тот момент, пятиэтажное здание прокуратуры области на улице Революционной, куда мы переехали в 1985 году. С каким удовольствием мы обустраивались в новых, больших и светлых кабинетах. Помню тот день, когда вместе с Анатолием Никитовичем сотрудники аппарата посадили ели перед зданием прокуратуры.
Запомнился мне и день расставания Шкребца с нашим коллективом после его перевода на работу в Генеральную прокуратуру СССР. Все собрались в актовом зале, и Анатолий Никитович поблагодарил нас за совместную работу, сказал много добрых слов и пожеланий. И, как это было всегда, когда он говорил, но в этот раз особенно, в зале стояла абсолютная тишина, а многие женщины украдкой вытирали слезы. Было жаль расставаться с таким прекрасным человеком и мудрым, справедливым руководителем, но также хорошо мы понимали, что в его жизни начинается новый этап — его ждет серьезная, ответственная работа в Генеральной прокуратуре СССР.
Комментарии: