— Павел Витальевич, расскажите о вашем производстве. Честно говоря, раньше мы о нем ничего не слышали.
— Правильно. Наша компания относительно недавно появилась на рынке — с марта 2020 года. Мы производим оборудование для очистки воды, при этом охватываем весь спектр: от бытовых до промышленных систем. В нашей линейке есть и небольшие системы для домов, коттеджей, квартир, и крупные, которые подразумевают очистку воды для целых населенных пунктов: городов, поселков.
Создание компании пришлось на сложный период – начало пандемии коронавируса. С одной стороны, кризис — это риски и опасности, но любой кризис – это возможность. Мы шли по пути поиска возможностей, предугадывая опасности.
— На этапе создания компании у вас была какая-то поддержка?
— Да, поддержка была. Во-первых, мы создавали компанию под законодательство о молодежи. У нас два учредителя, оба – до 35 лет. Во-вторых, мы рассчитывали на возможности, которые дает ТОСЭР в Петровске. Перед тем, как создавать компанию, шли достаточно долгие переговоры. На протяжении года встречались с главой районной администрации, с людьми, смотрели площадки и мощности: где можно арендовать, а где — выкупить. В итоге мы выбрали площадку на территории одного из бывших градообразующих предприятий Петровска – завода автозапчастей АМО «ЗиЛ».
Предприятие находилось в стадии глубокого банкротства, и выхода из него не предвиделось. От головного предприятия в Москве оставались табличка и земельный участок, на котором сейчас уже построены жилые дома. В Петровск эта участь тоже могла прийти. Я считаю большим вкладом администрации то, что они начали перепрофилировать мощности под новое направление. Заходя туда, мы сначала арендовали мощности у завода и подали документы на аукцион, чтобы выкупить эти площади.
— Статус ТОСЭР позволяет выкуп земли?
— Да. Единственное, в чем отличие ТОСЭР от обычного имущества — ты можешь производить и продавать только ту продукцию, которая прошла защиту и зарегистрирована в министерстве экономического развития Российской Федерации.
— Чтобы получить статус резидента?
— Да. Есть определенная процедура, включающая составление бизнес-плана и его защиту в правительстве Саратовской области. Затем документы уже отправляются в Москву, где проходит акт подписания. Важный нюанс: тебя этот статус не связывает: ты имеешь право продавать и внешнюю продукцию.
Например, мы производим систему обратного осмоса. К ней идет добавочный реагент, который мы не производим. И мы его тоже клиенту продаем. Но объем этих продаж не может быть больше 20 процентов от общего оборота компании.
— То есть 80% должны быть по основному виду деятельности?
— Именно так. Более того, при этом ведется раздельный бюджет. Один идет по льготной налоговой ставке, второй – по обычному налогообложению. Но при этом никто не мешает нам дополнить свою деятельность. Если мы захотим, например, производить масла, мы снова проходим всю эту процедуру защиты и опять получаем льготу. И при этом, как действующие резиденты ТОСЭР, можем заключить соглашение на тех же условиях, которые у нас были изначально.
— На какой стадии вы сейчас?
— Мы получили статус резидента ТОСЭР в сентябре 2020 года. А фактически производственную деятельность начали вести раньше — с момента регистрации компании. С тех пор только расширялись, увеличивали обороты. Когда мы участвовали в торгах на имущественный комплекс, появились много «помощников» из других регионов, у которых была одна цель: снести завод, собрать металл и сдать его, а затем продать землю.
В результате мы стали собственниками, выкупили порядка 1500 квадратных метров производственных площадей и примерно 1,5 гектара земель, на которых располагаются эти строения. Зашли на территорию, начали работать.
Помещения, конечно, были в очень плохом состоянии. На тот момент мы не располагали столь большими средствами для инвестирования, поэтому пришлось совмещать разные процессы. Одновременно вели и ремонт помещений, и закупки оборудования, и запуск производства. Работали сверхурочно, чтобы получить максимальный результат.
Параллельно мы вошли в федеральную программу «Чистая вода». Было понимание, что тенденция к очистке воды усиливается, так как качество воды стремительно ухудшается. Ввиду этого в России действует и федеральная программа, которая направлена на очистку воды.
— Вы, как производитель, каким образом в этой программе участвуете?
— На этапе проектирования. Любое сельское поселение рано или поздно начинает думать о том, что необходимо очищать воду. И региональная власть их к этому толкает постоянно. Они выходят на этап проектирования очистных сооружений. На этом этапе к нам обращаются проектные организации, которым мы выдаем проекты, разработанные на базе наших технологий. После этого разработки проходят государственную экспертизу, выдается положительное заключение и только после этого объект идет в реализацию. Этап от начала проектирования до начала строительства занимает минимум год. Это достаточно большой период. Мы шли по этому пути, думая на несколько лет вперед.
Начинали мы с частных объектов, потом начали «дружить» с большими производствами. Сейчас сотрудничаем с группой компаний «Бош». Мы поставляем им оборудование и обслуживаем его. Также есть дружественные с ними предприятия, с которыми тоже удалось наладить контакт. Мы производим для них дополнительные агрегаты, ремонтируем оборудование.
— В чем ваша конкурентоспособность?
— В возможностях, которые дает ТОСЭР. Например, налогообложение по зарплате у любого юридического лица составляет порядка 43%. У нас общие, суммарные расходы на это – 23%. Налог на прибыль по нашим видам деятельности – это 20%. У нас – 5%. Налог на имущество у нас – ноль. Земельный налог – ноль. Сэкономил – значит, заработал. Мы можем выигрывать за счет понижения стоимости продукции. Больше средств инвестировать в развитие. Для нас это — реконструкция помещений, закупки нового оборудования.
— Вы говорите, что начали работать на первой волне ковида. Локдауны, запреты на работу… Вас это обошло?
— Нам повезло. Я забрал выписку о регистрации юрлица – и на следующий день налоговая ушла в дистант.
— Производства закрывались, людей отправляли в простой или на удаленную работу. Ваше производство это обошло?
— Первые этапы для нас тогда – это проектирование. Производства, как такового тогда еще не было, все сидели по домам. При этом на местном уровне ситуация не доводилась до абсурда. Заодно мы преодолели болезни роста, которые неизбежны.
— Какой уровень заказов у вас сейчас в приоритете: частные дома, малый бизнес, крупные предприятия?
— Крупные субподряды. Мы стартовали с бытового уровня, с систем очистки воды для частных домов. Сейчас это нам уже неинтересно. На первом этапе это были фильтры, которые очищают воду для частных домовладений. Это система, которая занимает порядка 2 кв.м.
Но мы же научно-производственное объединение, поэтому подали заявку на один патент, еще два — в доработке. Нам интересны большие, сложные проекты, сложные технические решения, сложные гидравлические задачи, сложная химия процесса. Можно сказать, что мы отработали определенные технологии на небольших заказах и готовы к большему. Решая серьезные задачи, которых нет ни в каких учебниках, ни в каких руководствах, сталкиваясь с новыми проблемами и решая их, понимаешь: ты стал сильнее, надо двигаться дальше и решать еще более сложные задачи.
— Если посчитать: какой процент в вашей деятельности занимает производство и какой – научная деятельность?
— В трудозатратах производство примерно 70%, наука – 30.
— То есть если появляется какая-то новая вещь, вы ее отдаете людям, которые предлагают решения, а потом их внедряете?
— Мы внедряем коллективно. Даже написание научных статей идет из совместной практики. Садимся вместе, изучаем тему. Я сам участвую в обсуждениях, в написании статей. У нас есть научный актив из людей, которые не являются сотрудниками компании, но они — наши эксперты. Я окончил Саратовский государственный технический университет, причем уникальную кафедру – «Проектирование технических и технологических комплексов». Это кафедра, которая была передовой на машиностроительном направлении. На ней окончил специалитет и магистратуру. Сейчас являюсь аспирантом, пишу кандидатскую диссертацию. Знаю много специалистов, которые работают там и могут помочь. Порой звоню своему научному руководителю: «Петр Юрьевич, есть проблема, помогите». Вместе получается решать очень интересные задачки.
— Первый этап пройден. Нашли нишу в рынке, нашли решения, получили заказы. А дальше что?
— Дальше – увеличивать объемы производства и совершенствовать процесс.
— В начале нашей беседы говорили о диверсификации. О том, что можно осваивать дополнительные виды деятельности. Есть такие планы?
— Есть, они тоже касаются воды. Сейчас не скажу, что мы стали в этом уникальными экспертами. Мы учимся и всегда будем учиться, но мы уже стали серьезными специалистами в очистке питьевой воды. Дошли до определенного уровня, до определенных компетенций, которыми с удовольствием делимся с партнерами и коллегами. Следующий шаг – разработка направления по очистке сточных вод. У нас есть инновационные проекты, даже уникальные результаты. Эти разработки пока экспериментальны. Но мы планируем выйти с ними на большой производственный масштаб.
Комментарии: